Режиссер-постановщик: Яна Тумина
Сценография: Эмиль Капелюш
Анимация: Миша Сафронов
Графика: Женя Исаева
Саунд-дизайн: Анатолий Гонье
Художник по свету: Василий Ковалев

Декорации для спектакля выполнены мастерской «Сценические решения»:
Куратор проекта, технолог: Карина Федосеева
Конструктор: Владимир Кутейников
Слесарный цех: Максим Кузнецов
Столярный цех: Илья Гайворонский
Бутафорский цех: Влад Балаклейский

Спектакль для семейного просмотра: для взрослых, для взрослых детей и детей, готовых размышлять, как взрослые. Вот кому по определению режиссера Яны Туминой адресована ее новая постановка, дебютная на сцене Малого Драматического театра. В ее основе документальная книга Дины Сабитовой — честный разговор о детях, которым приходится быстро повзрослеть.

Не то скрип старых половиц, не то крик чаек, из привычно сложенных домиком стропила переламываются в птичий размах. Как бы ни сложились жизненные обстоятельства, дом не опускает руки над головами живущих под его кровом семьи. Магический реализм над сценой взрослые воспримут как метафору, а дети еще не забыли своего ощущения чуда. Дом живой, он дышит.

Эмиль Борисович Капелюш поставил перед нами задачу изготовить стропила для подвеса на сцене, чтобы они двигались плавно, беззвучно и синхронно. Изначально была идея подвешивать стропила к штанкетам и управлять ими, но все быстро поняли, что при этом не добиться плавного хода — штанкеты ручные. Приняли решение делать собственную систему блоков для стропил.

Конструктором этого проекта выступил Владимир Кутейников. У нас был макет, где все было на ниточках понятно, но фактуру и размеры мы брали с него. А чтобы разобраться с движением и управлением, мы приезжали в театр, залезали на колосники и делали замеры. У нас была сложная задача разместить систему блоков, потому что в театре на колосниках занято всё пространство. Там подвешены старинные колокола, своих блоков достаточно установлено, всё управление штанкетами крепится, а также лебёдки и получается, что места нет совсем. На решение этой задачи у нас ушло порядка трех недель постоянных выездов и замеров.

После этого мы согласовали систему управления — на каждый план стропил приходилось по 6-8 блоков. После их изготовления мы приехали первый раз на примерку и столкнулись с тем, что не всё подходит. Театр хотел, чтобы наша система стационарно стояла на колосниках, чтобы монтаж занимал меньшее количество времени, поэтому нам пришлось индивидуально адаптировать почти каждый блок, потому что невозможно было прикрутить его к колосникам, где-то опять не хватало места, либо мы задевали проложенные троса. Так мы еще несколько недель отлаживали подвес нашей системы и выезжали на 4 монтажа с постоянными доработками.

Помимо установки стропил, которые видят зрители, в левом кармане установлена техническая конструкция с веревками. Движением стропил управляют монтировщики. Для нас это был опыт очень близкой работы со сценой.

Нам было легко согласовать все фактуры с Эмилем Борисовичем — мы уже знаем, что любит художник, в какие цвета он предпочитает морить дерево. У нас было условие, что всё зашивается деревом, а не фанерой, потому что фанера не дает такой красивой фактуры. Наш художник-бутафор Влад Балаклейский смешивает в определенных пропорциях тушь, морилку и воду и получается особый оттенок дерева, который любит Эмиль Капелюш.

Помимо стропил, которые двигаются изображая то птичек, то крышу дома, выполняя задачу разграничения пространства, мы также сделали три прозрачных щита для планшета сцены. Хотя изначально на макете почти половина планшета была занята такими щитами. В Малом драматическом театре весь планшет разборный и состоит из отдельных щитов. «Где нет зимы» предполагался как утренний спектакль, что означает быстрый монтаж/демонтаж, поэтому решили оставить только три прозрачных щита с подсветкой. Когда в спектакле идет снег, получается красивый эффект его подсвечивания.

Перед нами стояла задача сделать прозрачные щиты с черными полосками. Было не совсем очевидно, как быть с полосками, из чего их сделать, ведь по щитам постоянно ходят актеры и если их просто покрасить, то в какой-то момент краска просто облупится и сотрется и к тому же не будет такая глухая. Тогда мы отдали пластик в резку, нам отфрезеровали выемку 2 мм для черной полоски. Выемку мы заполнили полимочевиной и поверх покрыли специальной краской, которая взаимодействует с ней. Так краска лежала внутри толстым слоем в нашей вырезанной выемке.

Согласовав с художником образец и сделав один щит, мы привезли его в театр, но когда подсветили, выяснилось, что черный цвет не такой глухой и на просвет оказался с каким-то желтоватым оттенком. Щит пришлось вернуть обратно на доработку, чтобы придумать как заглушить полностью полоску черным. В итоге с обратной стороны щита, где идет каркас (поскольку с лицевой стороны уже ничего нельзя было поделать), мы вырезали черный пластик, приклеили его на космофен и тем самым смогли заглушить полоску. Так нам удался этот эффект.